Диагноз рак воспринимают как приговор не только в кино — число смертей от онкологических заболеваний растет с каждым годом. Более половины случаев диагностируются на последних стадиях, когда жизнь пациенту удается продлить в лучшем случае на несколько лет. Но параллельно с печальной статистикой ведется и другая, позитивная: на исследования онкологических заболеваний каждый год тратятся миллионы долларов, появляются новые медикаменты и технологии лечения. Медицина и техника позволяют обеспечить комфортный уровень жизни онкобольного годами, а на ранних стадиях излечимы более 90% случаев. И Уолтер Уайт в конце сериала узнает, что здоров.

Получается, что рак можно вылечить, но качественная терапия и медикаменты доступны не всем. Эти слова подтверждает статистика: большая часть смертей от рака — до 70% — приходится на развивающиеся и отсталые страны. При этом в Израиле, Германии и США рак успешно лечат. В России также есть квалифицированные врачи, эффективные протоколы лечения и технологичная медицинская аппаратура, просто в рамках государственной системы организовать помощь качественно не удается. Выход в сложившейся ситуации эксперты видят в страховании онкологических рисков.

Страховать онкориски начали в США

Первые программы страхования онкозаболеваний появились в новом свете. Согласно статистике Всемирной организации здравоохранения, США лидируют по уровню расходов на медицину — американцы тратят около 17% ВВП на здоровье. Здесь действительно одна из наиболее эффективных систем здравоохранения, но лечение онкологии долгие годы было доступно только обеспеченным американцам.

В 70-е годы прошлого века в США появились программы страхования онкологических рисков, и первое десятилетие к ним относились скептически по нескольким причинам. Раковым больным отказывали в лечении, когда они покупали полисы после постановки диагноза или имели предрасположенность к болезни. Медицинская страховка от рака не покрывала расходы на скрининг, то есть диагностирование, или реабилитацию. Еще одна причина — агрессивная маркетинговая тактика, выбранная страховыми компаниями: в рекламе рассказывали о страданиях больных раком, приводили пугающую статистику смертей. В общем, апеллировали к эмоциям населения. В 80-х маркетинговые стратегии страховых компаний изменились — вмешалось государство и ограничило рекламу на законодательном уровне. После этого рынок полисов начал расти.

В 90-е годы политика в области страхования онкологии была стандартизирована. По общему правилу страховые компании выплачивали компенсации по мере необходимости. Время, проведенное в больнице, оплачивалось посуточно, то есть ежедневно деньги небольшими суммами перечислялись на счет пациента. Точно также оплачивали хирургические процедуры, терапию, услуги медсестры, транспортировку, медикаменты и все остальное. Лишь несколько страховых компаний практиковали единоразовую выплату суммы после постановки диагноза. Но это скорее было исключением, основные страховые продукты работали по принципу возмещения убытков, и платежи поступали непосредственно застрахованным лицам.

Рассказывая об американском здравоохранении нельзя не упомянуть Obamacare. Закон был принят в марте 2010 года и изменил правила медицинского страхования, в том числе онкориска. Обамакэр запретил компаниям отказывать в страховании или лечении пациентам с предрасположенностью к онкологии и тем, кому ранее диагностировали рак, т.н. pre-existing condition. Частные страховые компании обязали продолжать оплачивать уход за пациентом после курса лечения.

Но, к сожалению, ситуация до сих пор остается неоднозначной. По словам Боаза Рубина, генерального директора компании-разработчика страховых полисов для страховых компаний Madanes Advanced Healthcare Services, расходы на здравоохранение постоянно увеличиваются. Стоимость одних медикаментов ежегодно возрастает на 10%, лечения рака — на 15%. Если в 1995 году каждый дополнительный год жизни пациента больного раком обходился в среднем в $54,100, то 2005 году эта цифра достигала уже $139,100, а в 2013 году — $207,000.

Таким образом, страхование онкориска в Америке остается доступным далеко не всем. Для примера, годовые премии крупнейшей медицинской страховой компании США Aflac при сумме страховой выплаты в $40,000 начинаются от $575. Клиентам старше 50 лет страховка обойдется почти в тысячу долларов. Тем, кто курит, придется заплатить вдвое дороже. На стоимость также влияет история болезни пациента.

Цены на лечение рака на ранних стадиях значительно ниже, и шансов выжить, даже выздороветь больше. В Obamacare, например, предписано обязательное включение во все медицинские страховые программы тестов и скринингов на онкологию. Национальный институт рака США, один из флагманов в области фундаментальной онкологии, также ориентирует национальную медицину на ранее выявление и профилактику рака.

В Израиле 65% населения застраховано от онкориска

В Израиле одна из самых сильных систем здравоохранения в мире. С конца 90-х гг. здесь работает закон об обязательном медицинском страховании. Бюджет формируется из выплат населения — каждый израильтянин отдает 5% дохода на медицину. По израильскому ОМС можно не только получать базовую помощь, но и лечить серьезные заболевания, в том числе рак: обязательное страхование покрывает курс химиотерапии, госпитализацию, а также жизненно важные операцию и медикаменты.

В дополнение к обязательному полису 90% населения оформляет ДМС. Оно продается в больничных кассах и компенсирует расходы на амбулаторные процедуры, второе медицинское мнение, физиотерапию, альтернативную медицину, а также дает возможность получать скидку на медикаменты. Еще одно важное преимущество дополнительного медицинского страхования заключается в том, что оно позволяет делать операции в частных клиниках и самостоятельно выбирать врача-хирурга.

Онкология — одна из самых быстроразвивающихся отраслей медицины. В ОМС и ДМС невозможно интегрировать все последние разработанные медикаменты, технологии и методы терапии. Государство ежегодно пополняет страховую корзину 80 пунктами, и это в 8 раз меньше, нежели появляется новых лекарств. Поэтому 65% израильтян приобретают дополнительные полисы в частных страховых компаниях, которые обеспечивают доступ к инновационным технологиям, последним медикаментам и лучшим зарубежным клиникам. Средняя цена страховки — 80 долларов в год.

По статистике Madanes, до 25% израильтян приобретают страховки, предполагающие разовые выплаты — до 150 000 долларов — в случае диагностирования онкологии, серьезного кардиологического или неврологического заболевания. В среднем такой полис обходится взрослому человеку в $300 в год.

Статистика пятилетней выживаемости больных раком в Израиле — самая высокая в мире, достигает показателя в 90% в случае ранней диагностики, и 65% — в случае поздней.

Как организовано лечение онкологии в России?

По уровню заболеваемости онкологией Россия не опережает европейские страны. В среднем на 100 000 тысяч человек населения приходится порядка 2 000 клинических случаев, и этот уровень примерно одинаков для всей Европы. Но по уровню пятилетней выживаемости — скольким пациентам удается продлить жизнь — Россия сильно проигрывает западным соседям.

Во многом это происходит оттого, что в нашей стране не организованы программы массового онкологического скрининга населения. Это единственный способ диагностировать рак на ранних стадиях для большинства населения и в масштабах страны снизить уровень смертности.

Диагностика онкологии в России бесплатна: сделать томографию, рентгенографию и эндоскопию можно один раз в три года по ОМС в районной поликлинике. Но мало кто об этом знает, и еще меньше — действительно проходят программы диагностирования. На государственном уровне к этому подходят оппортунистски — массовость или регулярность прохождения населением скриннинга не контролируются. Точно также нет единых стандартов диагностирования и контроля его качества.

Чаще всего человек узнает о том, что он болен, уже после появления симптомов, то есть на 3 или 4 стадии. Лечение онкологии в России оплачивается большей частью не из фонда ОМС, а по квотам на ВМП, дорогостоящую высокотехнологичную медицинскую помощь. Суммы, выделенные государством на лечение, за редким исключением покрывают его полностью. В 2015 году квота на лечение составляла 109 тыс. рублей. Этой суммы хватает в лучшем случае на неделю. Исчерпав квоты, привлекают ОМС, личные средства пациентов, ресурсы благотворительных фондов. Многие пациенты принимают решение о лечении исходя из своего финансового состояния, а не медицинских показаний.

Кроме того, в системе государственной помощи онкобольным используют только 30% инноваций, доступных мировой медицине. Также есть проблемы с медикаментами, обезболивающими лекарствами.

Альтернатива государственной медицине есть — онкострахование. Но осведомленность населения о коммерческих страховых программах крайне низкая. В российской Конституции зафиксировано право граждан на бесплатную медицинскую помощь, а программой государственных гарантий предусмотрено бесплатное предоставление специализированной, в том числе высокотехнологичной, медицинской помощи. Поэтому о страховых программах не рассказывают на федеральных каналах, не пишут в газетах.

Ситуация осложняется также неоднозначным восприятием возможности приобретения такой страховки пациентами — большинство старается просто не думать о потенциальной угрозе, а некоторые даже верят, что если застрахуются, то обязательно заболеют. Нельзя также не упомянуть всеобщее недоверие населения к страховым компаниям.

Коммерческие программы страхования онкологии в России

Коммерческие программы страхования критических болезней существуют в России с 2010 года. Поначалу они стоили порядка $2,000-$3,000. Сегодня страховые компании ориентируются на граждан со средним уровнем дохода, и минимальная цена покрытия начинается от 2 000 рублей в год. Онкологический полис — это долгосрочный продукт, и, как правило, договор со страховой компанией пролонгируется ежегодно.

Программы онкострахования предлагают практически все крупные российские страховщики: «АльфаСтрахование», «ВТБ Страхование», «Сбербанк Страхование», «Ингосстрах» и другие. Полисы дают обладателям готовое решение в случае диагностирования рака — это или единоразовая выплата, или организация лечения. В первом случае диапазон единоразовой выплаты варьируется между 750 тыс. руб. и 500 тыс. долларов. Во втором, с момента диагностирования пациента курирует компания-партнер. Например, израильская компания Madanes Advanced Healthcare Services специализируется на создании и администрировании онкологических программ для страховщиков.

Компании-партнеры разрабатывают условия полиса, формируют его тариф, а после наступления страхового случая организовывают процесс получения медицинской помощи, в том числе за рубежом — находят клинику, подбирают врачей. В отличие от обычной страховки, онкополисы покрывают немедицинские расходы, связанные с получением визы, перелетом и проживанием в другом городе или стране. Некоторые страховые компании возмещают деньги за долгосрочный уход после перенесенной болезни или инвалидность. Есть программы, в которые входят реабилитация и эстетическая медицина.

Еще одно отличие онкополиса от ОМС или ДМС в том, что он начинает действовать не сразу после приобретения, а через период от двух месяцев до полугода, это называется временная франшиза. С ее помощью страховые компании стараются исключить случаи мошенничества, когда пациенты с уже поставленным диагнозом приобретают полис. Но казусы все же случаются —известны случаи, когда клиенты страховых компаний получали выплаты по поддельным или чужим документам, например.

По программам онкологического страхования доступны инновационные методы лечения, дорогостоящие лекарства и лучшие зарубежные клиники. Многие компании компенсирует также затраты на диагностику, так как именно в эту сторону — профилактики и раннего диагностирования заболеваний — и должен быть обращен вектор противораковой борьбы в первую очередь. Страхование — тоже превентивная мера: хорошо, если страховой случай не наступит, но риск есть, и онкополис поможет с ним справиться.